Чтобы помнили… О сохранении памяти, происках врагов и «чёрных» мародёрах
Гость редакции -Александр КИРЬЯНОВ, директор музея истории ВГАУ и руководитель студенческого поискового отряда.
«В России память о войнах и о защитниках Родины прописалась на генном уровне. Любое проявление человеконенавистнических идей нам чуждо», – считает Александр КИРЬЯНОВ, директор музея истории ВГАУ и руководитель студенческого поискового отряда.
На прошлой неделе при участии Кирьянова в Воронеже открылась необычная выставка под названием «Окопное искусство». В ней собраны поделки советских и иностранных солдат – участников Великой Отечественной войны. Котелки и портсигары, украшенные рисунками и надписями, вазы из гильз от снарядов, портреты родных и близких – всё, чем солдаты заполняли время между боями. О студентах–поисковиках, лукавстве идеологии и о самой выставке мы говорим с её организатором.
Зачем копаем?– Александр Витальевич, как появился ваш студенческий поисковый отряд? Неужели студентам интересно копать землю?
– Я по образованию историк, археолог. Когда пришёл в аграрный университет, предложил создать поисковый отряд. И народ потянулся. Сейчас постоянный костяк отряда – это 7–10 человек. Кто–то ездит на раскопки, кто–то помогает отыскивать информацию в архивах. Одни студенты заканчивают учёбу, приходят другие. Но даже «старички», уже выпустившись, всё равно звонят: «Когда копать поедем?».
Этим летом в селе Сторожевое будет проходить «Вахта памяти» – крупный форум поисковиков. Приедут ребята из Воронежа, Белгорода, Курска, Старого Оскола. Будем искать останки погибших солдат и перезахоранивать их с почестями.
– Как вы относитесь к «чёрным копателям»?
– Это, по сути, мародёры.
К останкам советских воинов относятся пренебрежительно, мол, взять нечего! А вот нацистскую атрибутику можно выгодно продать. Мы иногда видим таких «охотников», но в открытые конфликты стараемся не вступать. А вот жители окрестных деревень их и дубинами погнать могут, и в милицию сдать.
Идёт атака– Что думают поисковики об участившихся попытках переписать историю?
– Ребята часто заводят об этом разговор. Они считают, что сейчас идёт целенаправленная атака на нашу страну со стороны врага, который прятался до времени, а теперь вылез наружу. И ребята уже готовы, если потребуется, защищать Родину. Например, два парня из нашего вуза, поработав в отряде, решили после окончания учёбы пойти служить в армию. Сами! И вообще, одно дело – смотреть про войну фильмы, и совсем другое, когда сам видишь её последствия: нашёл останки солдата, а там – перебитые кости, пробитые головы, искорёженное железо... У многих появляется понимание – где чёрное, а где белое. Вот некоторые говорят про «хороших немцев». Дескать, захватили бы Россию, и было бы у нас пиво и «Мерседесы». А поисковики воочию видят, что нам принёс фашизм.
– Нередко случается так, что о ветеранах вспоминают только перед Днём Победы: устраивают концерты, дарят подарки. Такие акции – это добро или обычные показуха и пиар?
– Такие акции надо было начинать гораздо раньше. Ведь ветеранов с каждым годом становится всё меньше. С другой стороны, если для фронтовиков реально делается что–то доброе, это уже хорошо. Но нужно не просто открытку прислать или что–то добавить к пенсии, а прийти домой, поговорить, узнать – как жизнь, может, какие–то проблемы... Тогда пускай пиарятся, лишь бы солдат, доживая последние годы, чувствовал о себе заботу и был всегда уверен, что он победитель, он прав, и не сомневался в этом.
С нашим отрядом сейчас сотрудничают два ветерана. Один из них – Пётр Тихонович Корольков воевал на Ленинградском фронте. Когда он что–то рассказывает, ребята сморят на него как на легенду. Сперва они находили останки солдат, оружие, а потом к ним приходит человек, который всем этим жил. Это очень интересно.
– Глядя на современную Европу, кажется, что у некоторых стран закончилась «прививка от нацизма». Не грозит ли то же самое России?
– В России память о войнах и о защитниках Родины прописалась на генном уровне. Любое проявление человеконенавистнических идей нам чуждо. Нам не нужно куда–то идти и что–то завоёвывать, у нас своя земля. Но, с другой стороны, мы всегда готовы дать отпор агрессору. Посмотрите, какой сейчас в стране патриотический подъём. Пожалуй, самый мощный за последние годы.
Спасибо деду за победу!– Кстати, о патриотизме. Как вы относитесь к георгиевским ленточкам и надписям на машинах «Спасибо деду за победу»?
– Нормально отношусь. Надписи на машинах – это, конечно, молодёжный способ самовыражения. Но, с другой стороны, повесит молодой человек себе на машину такую надпись, а потом задумается: «Деду? Спасибо? За Победу!». И пойдёт спрашивать родителей про подвиги деда. Так что это очень мощное средство воспитания патриотизма. Как и георгиевская ленточка – ведь когда весь город в ленточках ходит, человек задумается: «А я–то кто? И почему это я без ленточки?»
– Расскажите о выставке «Окопное искусство»?
– На выставке представлены предметы творчества солдат. Удивительно, но сюжеты и у наших воинов, и у захватчиков похожи: дом, родные, мирная жизнь. Вот, допустим, фашисты до 1943 г. делали пепельницы или вазы из гильз. Итальянец Скарра Гросси изобразил на походном котелке себя, трубку, бутылку кьянти и любимую девушку. В январе 1943 г. итальянский корпус, где служил Гросси, разбили наголову. А венгерский солдат нарисовал на вазе рождественскую ёлку, возлюбленную и себя – в промёрзшем окопе. Что с ним стало – неизвестно.
Советские солдаты поначалу нечасто делали что–то подобное – не до того было. А вот после Сталинградской битвы появились портсигары, котелки, ложки с надписями: «За родину!» «За Победу!» После прорыва блокады Ленинграда стали делать надписи «В память о Великой Отечественной войне». Вот ради этого мы и работаем – чтобы сохранить память об ужасах войны и чтобы потомки не повторяли ошибок прошлого.