Николай II — величие и трагедия. Почему последний русский царь вырос таким
«Он представлял собою тип человека, который страдал от его добродетелей, ибо Государь обладал всеми качествами, которые были ценны для простого гражданина, но которые являлись роковыми для Монарха…»
150 лет назад, 18 мая 1868 г., наследник российского престола цесаревич Александр сделал в своём дневнике запись: «Бог послал нам сына, которого мы нарекли Николаем. Что за радость была — этого нельзя себе представить».
Коль скоро у наследника появился ребёнок, царствующий император Александр II стал дедом. С одной стороны, это наполнило его душу той же радостью — с рождением у цесаревича сына вопрос об устойчивости династии отходил на второй план. Теперь, если не случится ничего трагического, у императора есть минимум два поколения преемников. С другой — статус деда лишний раз напоминал Александру II о его возрасте и течении времени — за три недели до рождения внука самодержец Всероссийский отметил своё пятидесятилетие.
Без побед и поражений?
По роковому совпадению ещё через пятьдесят лет, в июле 1918 г., династия прервётся навсегда. Николай II, внук Александра II и сын Александра III, станет последним российским императором. Правление его закончится катастрофой — ликвидацией самодержавия, демонтажем государства и Гражданской войной. Сам Николай вместе с семьёй будет убит.
К сожалению, мы до сих пор в полной мере не осознаём трагичность фигуры Николая II. В немалой мере этому способствуют как его радикальные ненавистники, так и столь же неумеренные обожатели. Первые орудуют клише советской историографии: «Николай Кровавый! Проиграли японскую войну! Лапотная Россия и полная безграмотность населения! Безнадёжное отставание от ведущих мировых держав!» У вторых тоже в ходу клише, пусть и оформившиеся сравнительно недавно: «Кормили хлебом всю Европу! Успешная индустриализация! Производили свои самолёты, корабли и трактора! Почти выиграли Первую мировую!»
Фокус, однако, в том, что и первые, и вторые находятся в плену одной очень опасной иллюзии. Конкретно — они не видят разницы между диаметрально противоположными понятиями: «Это произошло при императоре Николае II» и «Это произошло при его деятельном участии». Почему-то считается, что именно активное участие царя всегда проявляется как в успехах, так и в неудачах государства, а значит, и лавры триумфатора, и позор неудачника достаются ему одному.
Если как следует разобраться, то в случае с Николаем II выяснится неожиданный момент: как ни странно, и победы, и поражения России за все неполные 23 года правления последнего императора имеют к нему весьма опосредованное отношение. В чём, собственно, и состоит настоящая трагичность фигуры Николая II.
Ловушки воспитания
О детской травме Петра Великого знают, наверное, все — известно, что он был свидетелем Стрелецкого бунта 1682 г., когда «бессмысленная и беспощадная» стихия лишила жизни многих его родственников, а его самого ввела в великий страх. Принято считать, что именно те события в значительной мере сформировали характер будущего императора, склонного решать проблемы наотмашь, бить по противнику без сожаления, невзирая на лица. Но детские травмы бывают разными, и суровые потрясения — лишь один из вариантов. При этом забывается, что отсутствие каких бы то ни было жизненных потрясений — вещь не менее опасная.
Именно в эту ловушку и угодил старший сын наследника престола, будущий Николай II. Когда говорят, что он получил вполне достойное для государя воспитание и образование, напирают в основном на предметы гимназического и университетского курсов, которые он более или менее успешно освоил к 22 годам, сделав 28 апреля 1890 г. запись в дневнике: «Сегодня окончательно и навсегда прекратил свои занятия».
О том, что даже самое лучшее образование может быть совершенно бесполезным, почему-то не думают. И напрасно. На то, как формировался характер будущего императора, могут пролить свет воспоминания друга его детства, Владимира Олленгрэна, мать которого была приглашена на должность воспитательницы сыновей Александра III: «Занятия захватили Великого Князя. Мир тетрадок, которые ему казались сокровищами, которые нельзя пачкать, мир таких простых книг, как "Родное слово”... Мне было смешно, когда он думал, что эта книга — только одна на свете и только у него, а я знал, что таких книг хоть завались, и стоят они по двадцать пять копеек, а он не верил и совсем не знал, что такое двадцать пять копеек. Я ему иногда показывал деньги и говорил, что вот на этот медный кружок можно купить великолепную свинчатку. И он не понимал, что такое купить, а променять свинчатку на скучный медный кружок считал безумием...»
В сочетании с детскими фотографиями Николая это производит сильное впечатление. Добрый, доверчивый, честный малыш, который очень любит маму, папу, да и вообще всех окружающих, для которого деньги — вздорная бессмыслица. Малыш, который усердно молится Богу и считает, что мир открыт, прекрасен и безопасен. И при этом не имеет ни малейшего представления о реальной жизни.
Именно в этом и состояла трагедия последнего русского императора. О чём, кстати, свидетельствовали и позже, когда сын наследника сам стал наследником престола. Вот, например, что происходило, когда Николая назначили флигель-адъютантом и обязали хоть как-то принимать участие в делах управления страной: «Его назначили членом Государственного совета... Но эта процедура была ему скучна. Мысли его уплывали далеко». Немного погодя, когда Александру III сказали, что не худо бы активнее приобщать наследника к большим государственным делам и для начала доверить ему пост председателя комитета по строительству Транссибирской магистрали, император искренне удивился: «Он же совсем мальчик! У него совсем детские суждения! Как он может быть председателем комитета?» Между тем «мальчику» на тот момент исполнилось уже 24 года. В 26 лет он сам взойдёт престол. Но ничего не изменится. Во всяком случае, об императоре Николае II будут говорить: «Его образование недостаточно. Великие задачи, решение которых составляет его миссию, слишком часто выходят из пределов досягаемости его понимания. Он не знает ни людей, ни жизни... »
Орудия разрушения
Двоюродный дядя и друг детства Николая великий князь Александр Михайлович, описывая характер императора, вывел чеканную формулировку: «Николай II представлял собою тип человека, который страдал от его добродетелей, ибо Государь обладал всеми качествами, которые были ценны для простого гражданина, но которые являлись роковыми для Монарха... Не его вина была в том, что рок превращал его хорошие качества в смертоносные орудия разрушения».
Это чистая правда. Недостатки Николая как политика и управленца являются прямым продолжением его несомненных человеческих достоинств. Смирение, готовность к самопожертвованию и чувство долга — эти прекрасные качества имели и оборотную сторону.
Скажем, чувство долга, которое воспитали в наследнике престола, превратилось у императора в чрезмерную ответственность. Известно, что он проявлял чистосердечное рвение к государственным делам. Но выглядело это странно — так, Николай категорически отказывался от услуг секретаря, предпочитая работать со всеми делами, документами, законопроектами и постановлениями лично и в одиночку, что катастрофически увеличивало его нагрузку, и без того немаленькую. А в 1915 г., во время «Большого отступления» русской армии, его чувство долга сыграло и вовсе роковую роль — император счёл необходимым принять звание Верховного главнокомандующего. Весь кабинет министров чуть ли не две недели молил своего государя не делать этого. Тщетно. Николай заявил: «Господа! Моя воля непреклонна, я уезжаю в ставку через два дня!» Это был красивый и высокий жест государя-рыцаря и настоящего христианина. Но фактически Николай самоустранялся от своих непосредственных обязанностей по управлению страной.
Смирение и готовность к самопожертвованию вообще привели к обвалу государственности. Так, камергер Высочайшего двора Иван Тхоржевский был уверен, что не царь опирался на государственные институты, а они им держались: «Когда государь отрёкся, не стало власти как источника права». Но чем было продиктовано отречение? Именно готовностью к самопожертвованию: «Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России... почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной думою признали мы за благо отречься от престола государства Российского». Всё верно. Только вместо «единения и сплочения» страна получила раскол и Гражданскую войну...
Осознавал ли сам Николай трагизм создавшегося положения? Ответом могут стать его собственные слова, произнесённые, когда отречение уже состоялось, а сам государь и его семья находились под арестом. Во время смены караула дежурных офицеров Николай простился с уходившим и собирался приветствовать заступающего. Но тот отошёл назад и руки бывшего императора не принял. Вот какой была реакция Николая: «Государь подошел к нему, взял его за плечи и, заметно волнуясь, сказал: Голубчик, за что?» Момент истины — так мог бы ответить тот самый добрый и честный малыш Никки, который совершенно не знает, какова реальная жизнь.