Марафон — длиною в жизнь. Как найти опору, если у ребенка тяжелый диагноз
Героиня нашла в себе силы попробовать вытащить себя из той жизни, где ее одолевали невысказанные эмоции и гнев против сына. После работы с психологом она стала спокойнее, научившись заботиться о себе и говорить о своих потребностях.
«Вы себя не любите, а вам есть за что», — эти слова психолога стали для героини переломным моментом.
История Олеси Буйновой* (все имена героев изменены), которая научилась справляться с истериками сына с аутизмом после обращения за психологической помощью в фонд «АиФ. Доброе сердце».
Жила, как тягловая лошадь
Олеся сама себя называет флюгером: всегда, мол, тянулась туда, куда ветер дул. Ни с кем не конфликтовала, никому не противоречила — боялась обидеть, показаться в невыгодном свете.
«Часики-то тикают, когда рожать?» — мама давила, а Олеся — слушалась. «Поможем, поднимем, вырастим!» — обещали родственники, а она — верила, чувствуя себя маленькой девочкой, за которую все решат.
Но в 3 года сыну поставили диагноз аутизм. И когда жизнь дала слом, реальность Олесю оглушила: «Чувство, когда ты бежишь полумарафон в 20 километров, и только за метр до финиша понимаешь, что все это время не туда бежал... Я рассчитывала, что вот ребенок подрастет, пойдет в сад, я вернусь на работу — и жизнь станет легче. Но оказалось, что с каждым годом все только труднее, а планировать свою жизнь можешь только до завтра».
Коля не разговаривал — к пяти годам знал 10 слов. Не понимал обычных вещей. «Спрошу у него: "сколько у тебя ушей?", а он каждый раз начинает их заново пересчитывать, как будто мне назло не показывая сразу два пальца».
Олеся, как в упряжь, впряглась в реабилитации для ребенка. Муж на работу, они с сыном по занятиям. Мама Олеси пела теперь другую песню: «Ну ты же мать, ты должна справляться. Другие же справляются!» Свекровь обесценивала разом и Олесины страдания, и труды: «Да вообще в инвалидности одни плюсы. И выплаты от государства!»
А Олеся молча твердила чужие слова: должна, должна, должна... И жила, как тягловая лошадь.
Коля рос, становился тяжелее и упрямее. Когда он обмякал на улице и падал прямо на асфальт, сдвинуть его с места Олеся больше не могла и приходилось звонить мужу, чтобы он поднял и унес сына. А если Коля при этом начинал еще и визжать, внутри нее все исходило стыдом и яростью — и хотелось провалиться сквозь проклятый асфальт. Порой Олеся срывалась, начинала кричать сама. А потом казнила себя за срывы — разве может хорошая мать так себя вести? Но Коля молотил ногами по земле, лужам, снегу, а она год за годом стояла над ним в липком поту, обессилев, срываясь на крик.
Недооценка самой себя
Но однажды Олеся нашла в себе силы попробовать вытащить себя из той жизни, где ее пожирали невысказанные эмоции и гнев против сына. Так она оказалась напротив психолога фонда «АиФ. Доброе сердце».
«С психологом мы очень быстро докопались до того, что я сама себя недооцениваю, не люблю, поэтому и позволяю другим нарушать мои личные границы (что просто обессиливает меня). Сколько себя помню, я всегда была не такой, неподходящей: сначала для мамы, потом — для свекрови. Даже друзья порой садились мне на шею, а посторонние — с легкостью использовали. И я никому не могла дать отпор. Оказалось, что мой детский опыт жизни с деспотичными бабушкой и матерью, которые не дали вырасти моей самооценке, лег в основу этого жертвенного поведения. Поворотным моментом стало, когда психолог сказала: «Вы себя не любите, а вам — есть за что. Вы не бросили ребенка, многое для него сделали, не спились, не озлобились, не разочаровались в жизни и в Боге».
«В работе с Олесей мы смогли нащупать параллели между ее неустойчивостью перед истериками сына и заботой о себе, которую она никак не проявляла. Я часто сталкиваюсь с тем, что мамы особенных детей махнули на себя рукой: нет времени, нет сил, все отнимает забота о ребенке... И от этого еще сильнее выгорают. Поэтому моей задачей в работе с Олесой было: вернуть ощущение себя, собственного присутствия, даже на уровне тела. Мы начали с того, что она составила список того, что ее напитывает. И вернулась к любимому хобби (рисованию), стала позволять себе пройтись до любимого кафе и выпить чашечку кофе, начала делать дыхательную гимнастику. Эту заботу о себе можно сравнить с заботой о маленьком внутреннем ребенке: услышать его потребности, удовлетворить их, покачать на ручках, накормить, долюбить то, что не было долюблено в детстве... Так, понемножку, шаг за шагом, мы
возвращали Олесе самоценность, а вместе с ней — стрессоустойчивость», — рассказала психолог фонда «АиФ. Доброе сердце» Анастасия Шабаганова.
Научилась говорить о своих желаниях и границах
Теперь, когда Коля бился на земле в истерике, Олеся уже не терялась и не чувствовала себя загнанной в угол. Она ждала, наблюдала и дышала, выполняя специальные практики. Например, технику «Холдинг»: когда представляешь свое неуправляемое чадо совсем маленьким младенцем и нежно баюкаешь его в воображении. Или технику «Стоп»: когда в стрессовой ситуации говоришь себе это слово и на несколько секунд замираешь и ничего не делаешь. «Я представляла, что стою на море, слышу прибой и крики чаек, и давала себе время, чтобы успокоиться, а не реагировать сразу. И истерики сына стали происходить реже и длиться меньше».
Олеся смогла дать отпор и родственникам, которые постоянно учили ее жизни. «Иди работай! Другие могут, и ты сможешь», — требовала мать, но, когда Олеся пыталась выкроить время для подработки между заботами о сыне, та выдавала новую порцию нотаций: «Ты же мать, ты должна посвятить себя ребенку!»
Теперь Олеся научилась говорить сама. О своих границах, желаниях и потребностях: «Я как будто наконец выросла и стала взрослой». Когда недавно в кафе Коля опять разбушевался и посетители стали требовать от Олеси «заткнуть его», она больше не хотела провалиться сквозь землю от чувства вины. А самый главный прорыв в новую жизнь произошел, когда Олеся решилась овладеть новой специальностью: инженер по образованию, теперь она стала работать с особенными детьми. «У меня теперь расписаны все дни, я общаюсь с разными людьми — и это напитывает меня, помогает моему чувству собственной значимости. А после любимой работы я возвращаюсь к сыну в том состоянии, когда могу выдержать и всплески его поведения, и дать ему опору. Я не могу сказать, что теперь всегда пребываю в непоколебимом внутреннем дзене. Нет, конечно, это невозможно. С осознанностью — это как с правильным питанием: к этому нужно возвращаться постоянно. Мой марафон с Колей — он длиною в жизнь. Но теперь, кажется, это мне по силам».
*все имена героев изменены
Текст подготовлен в рамках проекта «Не оставить наедине с диагнозом», реализуемого с использованием пожертвования Благотворительного фонда «Абсолют-Помощь»
Если вы сталкиваетесь с похожими проблемами, наши специалисты готовы оказать бесплатную помощь. Пожалуйста, напишите на почту dobroe@aif.ru или оставьте заявку на нашем сайте.
Также вы можете поддержать программу сопровождения: сделать разовый платеж или оформить подписку, то есть автоматическое ежемесячное пожертвование с банковской карты на любую сумму. Чтобы никто не оставался наедине с болезнью.