Родители погибшего в ДТП ребёнка требуют реального срока для виновницы аварии

Светлана Ефимова, признанная пострадавшей по делу о гибели её сына в ДТП на проспекте Стачек, категорически не согласна с решением Кировского районного суда и требует пересмотра дела в городском суде Санкт-Петербурга. Женщина, как и её бывший супруг, подала апелляционную жалобу, требуя реального срока для Ольги Шамариной, а также увеличения размера материальной компенсации. Светлана рассказала Лайфу, что так и не услышала слов раскаяния от виновницы ДТП, кроме того, сама автоледи так и не признала своей вины.

— Мне поступали неуместные предложения денег от адвоката Шамариной, чтобы она могла "выкупить свою свободу". Предлагали 1 млн 200 тыс. рублей, чтобы мы написали расписку, о том что не имеем претензий. Ту же сумму, которую присудил в виде компенсации судья. Такое впечатление, что сумма была заранее известна и обговорена. Разбирательство было затянуто, постоянно откладывались заседания, это было безосновательно, справки какие-то из медучреждений приносила подозреваемая. Это всё отражено в приговоре — что она страдает заболеваниями и ей надо смягчить наказание. Со стороны Шамариной не было ни извинений, ни соболезнований, ни признания вины своей. Никакого сожаления, никакой горести, что она совершила убийство ребёнка. Она была спокойной, как будто уже знала, что избежит наказания, — рассказала Светлана Ефимова.

По мнению матери погибшего в ДТП на Стачек ребёнка, за убийство её сына и травмирование ещё троих человек приговор виновнице аварии был слишком мягким.

— Если бы это было лишение свободы, реальный срок заключения — это было бы нормально. Потому что таких людей, которые калечат и убивают, надо наказывать реальным сроком. По компенсации — сумма смешная просто. Я потеряла ребёнка, и мою потерю невозможно оценить. По приговору я получила 800 тысяч — это копейки, смех просто, — считает Ефимова.

После смерти ребёнка в ДТП семья Светланы распалась.

— С момента трагедии у нас в семье пошёл раскол, разлад, мы совместно не проживаем и даже не общаемся. Когда человек попадает в такую беду, он не может черпать какие-то положительные эмоции от человека, который также попал в беду. И, наверное, не оказалось таких людей вокруг, кто мог бы нас поддержать, и мы сами не смогли друг друга поддержать. Эта трагедия подорвала моё здоровье, были слёзы, истерики, неадекватное поведение. Я лечусь у невролога, психолога, принимаю успокоительное и снотворное, спать я не могу. Надеюсь, что горсуд примет во внимание все факты — смерть сына, мои страдания — и отменит этот приговор, вынесет правильное решение — накажет убийцу моего сына, — говорит петербурженка.