От трех до семи дел в месяц: самый результативный следователь Петербурга описал типичного наркомана

Свой профессиональный праздник 6 апреля отмечают следователи Министерства внутренних дел. В преддверии этой даты Neva.Today побеседовала с самым результативным следователем Петербурга по итогам 2023 года — Дмитрием Яковлевым, который работает в Кировском районе и специализируется на преступлениях, связанных с наркотиками.

В петербургском Главке вас представили как самого результативного следователя в городе по итогам 2023 года. Сколько дел вы раскрыли за 365 дней?

Могу сказать, что в среднем в месяц от трех до пяти дел, бывает больше.

Кто ваши самые частые клиенты?

Процентов 80 это закладчики: сбытчики среднего звена, то есть не самая, конечно, верхушка, а те, кто непосредственно оставляет наркотики.

Как выглядит расследование уголовных дел в отношении таких людей: что они сделали, как их нашли?

Они устраиваются [на работу] в основном через Telegram, через сайты в даркнете. Закладчики получают какое-то количество наркотика, фасуют его либо получают уже в расфасованном виде и размещают в тайниках. После они передают местоположение размещенных закладок своим кураторам, которые за деньги предоставляют эту информацию потребителям.

Понятно, что вы не можете раскрыть все секреты, но все же. Раньше продавали из рук в руки, а сейчас люди не видят и не знают друг друга, как вскрыть такую цепочку?

Получается, что не знают, но в любом случае все те, кто задействован в этом процессе, рано или поздно совершают ошибки, позволяющие их задержать.

Есть переписки с указанием, когда и где оставили закладки. Если мы сможем сопоставить полученную и отправленную информацию (задержанных закладчиков разных уровней. — Прим. ред.), можно доказать причастность сбытчиков.

Как выглядит среднестатистический закладчик в Петербурге?

Это молодой человек 18−25 лет, который приехал из другого региона для обучения или трудоустройства и нуждается в средствах.

И сколько таких в Петербурге?

За Петербург говорить не могу, такой статистикой не обладаю. Да и по нашему району, честно говоря, сказать сложно. Могу только отметить, что за незаконное распространение наркотиков путем тайников-закладок ежемесячно по району выявляются и задерживаются в среднем 10-15 человек. Проверку проводим по всем.

Какие-то материалы мы с коллегами рассматриваем сами и возбуждаем по ним уголовные дела, какие-то передаем на рассмотрение выше – в управление по расследованию преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков Главного следственного управления ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Раньше, судя по новостям, доминировали наркотики, если можно их так назвать, естественного происхождения, сейчас — синтетические. Так ли это и как запрещенные вещества попадают сейчас в Петербург?

Все верно, сейчас лидирующее место занимают синтетические наркотики разных видов. Мое субъективное мнение — перевозить их смысла нету, потому что можно организовать производство.

В «магазинах» помимо закладчиков есть те, кто занимается производством, где — не могу ответить в интересах следствия.

Сколько грозит людям, которые этим занимаются, в годах?

Все зависит от количества изъятого наркотика. В среднем у закладчиков это набирается на часть четвертую статьи 228.1 Уголовного кодекса, что грозит сроком от 10 лет.

Расскажите о каком-нибудь из ваших дел, которое выделяется среди прочих?

В моей практике было интересное и долгое дело, которое расследовалось около 8 месяцев, это была семейная пара закладчиков — людей немолодых, которые осознанно занимались этой деятельностью и оставляли мастер-клады для других закладчиков.

Мы смогли это доказать по фотографиям мест с закладками. Они помечали эти места мячиками — оставляли там резиновые мячики-игрушки для собак.

Сколько они получили на двоих?

5 и 6 лет. На мой взгляд, это слишком «мягкие» приговоры, так как от их деятельности пострадали десятки, если не сотни петербуржцев, большинство из которых молодежь. 5 и 6 лет за сотню «сломанных» судеб – судеб людей, которые, даже раз попробовав наркотики, уже никогда не вернутся в русло нормальной жизни. Бывших наркоманов не бывает. Как и «разовых» историй употребления запрещенных веществ. Поэтому, я считаю, что за такие преступления наказание должно быть более суровым.

Что бы вы еще могли бы рассказать о расследовании таких дел?

Раскрывать такие дела легче благодаря мобильным телефонам, которые есть у каждого совершившего преступление, и перепискам. Информации в телефоне зачастую более чем достаточно для доказательства вины задержанного.

Раньше, если верить «Бандитскому Петербургу» Андрея Константинова, милиционеры раскрывали дела с корочкой и пистолетом. Насколько сейчас важна техническая экспертиза?

Сейчас полиция привлекает экспертные учреждения. Я бы сказал, что нам приходится прибегать к помощи экспертов в области компьютерных технологий не очень часто, из-за того что задержанные, как правило, понимают неотвратимость наказания и добровольно сотрудничают.
Если не сотрудничают, действительно проводится экспертиза.

Плохо только то, что экспертизы не проводятся в те сроки, которые бы мне хотелось как следователю. Хотелось бы прямо здесь и сейчас, за пару дней, но понятно, что такое невозможно из-за механизма производства этой экспертизы и опять же очереди. Все-таки я не один у экспертных учреждений.

Давайте поговорим о клиентах ваших клиентов — наркоманах, кто они сегодня в Петербурге?

В среднем лет 25, с обычной зарплатой, так как сейчас для покупки наркотиков не нужен высокий доход. Цена одной «дозы» сопоставима с ценой продуктовой корзины среднестатистического человека на три дня. В этом и кроется «корень зла». Легкодоступность способствует распространению этой «заразы», не побоюсь такого слова.

Несколько лет назад, когда покупатели в лицо знали продавцов, надо было быть частью, скажем так, тусовки, чтобы приобрести запрещенные вещества. Как сейчас, с нынешней анонимностью, люди втягиваются в употребление наркотиков?

Исходя из историй допросов, я бы сказал, что все равно играет роль круг общения. Чтобы ввязаться в употребление или распространение, надо, чтобы кто-то рассказал или показал. Мало кто сам заходит в интернет и начинает.

Молодежи часто говорят, что, попробовав «легкие» наркотики, обязательно закончишь «тяжелыми». Это по-прежнему так?

«Легких» наркотиков, как говорят, и не бывает. Последствия употребления нынешних синтетических наркотиков серьезно выглядят, последствия употребления — очень похожи на то, что бывает после «тяжелых».

Вы наверняка слышали, что 228 статью Уголовного кодекса называют народной. Как, по-вашему, возникло такое наименование и почему?

Я бы сказал, что называется она так по числу возбужденных дел. Предположу, что народной ее называют в следственных изоляторах, где сидят обвиняемые в большинстве своем в преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотиков.

Что бы вы сказали человеку, который сейчас задумался о покупке наркотиков?

В первую очередь я бы хотел сказать, чтобы люди задумывались об ответственности, так как действительно это чаще всего молодые люди, которые в силу возраста не могут оценить последствия. Срок лишит нормальной жизни.

Ваша специализация — наркотические преступления, но вам ведь могут поручить и другие дела. Как устроена система распределения?

Решение, кто будет расследовать, принимает наш руководитель. Конечно, надо учитывать специализацию, но иногда поручают расследование тому, кто сможет найти подход. Многое зависит от подозреваемых и обвиняемых, играют роль такие факторы, как пол, возраст.

Какое из своих непрофильных дел вы могли бы нам описать?

Есть квартирный разбой, совершенный группой лиц, довольно-таки, если так можно выразиться, дерзкий квартирный разбой. Подозреваемые зашли обманным путем в квартиру, связали потерпевших и похитили внушительную сумму денег. Их удалось найти по камерам наружного наблюдения.

Остальные дела в моем производстве — это кражи. Я бы сказал, что, наверное, в кражах особо интересного и сложного ничего нет. Тоже так называемая народная статья, которая все-таки занимает немаленький процент среди возбужденных уголовных дел.