In Londen fietsen demonstranten tegen van alles
Als protest tegen te weinig fietspaden, tegen de Brexit, voor de Brexit. Alles kan, en het verkeer raakt altijd ontregeld door de anarchistische fietstocht.
Als protest tegen te weinig fietspaden, tegen de Brexit, voor de Brexit. Alles kan, en het verkeer raakt altijd ontregeld door de anarchistische fietstocht.
Schrijfster en theatermaker Marjolijn van Heemstra vertelt graag verhalen, liefst waargebeurde. „In het gewone leven zit al zó veel.”
De Spaanse ochtendkranten besteden zonder uitzondering hun hele voorpagina aan het terrorisme in Barcelona van een dag eerder.
Een koran in het nachtkastje, op het plafond een pijl richting Mekka, zo kan een land aantrekkelijker worden voor meer dan honderd miljoen toeristen.
Na een aanslag komt de mediamachine zeer snel op gang. Dat is niet gek, maar meer reflectie bij redacties kan geen kwaad.
Hoewel Trump een sticker verdient omdat hij de Charlottesville-toespraak zo goed voorlas, kwamen zijn woorden en lichaamstaal niet overeen. "Ik pik dit niet."
Thijs Wolzak fotografeert de hele zomer buiten. Deze week een picknick met menemen op de Afsluitdijk.
Vorig jaar werden in Nederland 110 mensen van het leven beroofd, 10 minder dan in 2015. Dat blijkt uit CBS-cijfers.
Uren na de aanslag in het centrum van Barcelona maakte angst plaats voor berusting.
Volgens de Catalaanse overheid is er een verband tussen de grotendeels mislukte aanslag in Cambrils en de aanslag op donderdag in Barcelona.
Bij een nieuwe aanslag heeft de Spaanse politie vijf terroristen gedood. De terroristen hadden bomgordels om.
De Marokkaanse schijfster Leïla Slimani schreef een boek over de druk op jonge, werkende vrouwen om een perfecte moeder te zijn. De roman won de Prix Goncourt.
De EU probeert ‘pro-Russische desinformatie’ te bestrijden met een zwarte lijst. Een Nederlandse denktank belandde er tot eigen verbazing ook op.
Notarissen, makelaars, autoverhuurders en advocaten helpen criminelen soms een handje. De politie houdt hen extra in de gaten.
Gejuich in defensiekringen: een nieuwe order in ruil voor de miljardenuitgave aan JSF’s. De politiek heeft immers om compensatie gevraagd.
De onlangs vertaalde roman Machten der duisternis van de Brit Anthony Burgess (1917-1993) leest als een pleidooi voor meer vileinheid in de literatuur.
Voorvechters van slavernij werden in de VS van hun sokkel getrokken. In Nederland staan ze er nog, soms met een tekstbordje met uitleg erbij.
De formatie geeft ons Wilhelmus-lessen en boekjes over de vaderlandse geschiedenis, maar daar tegenover staat het ook het fantastische woord 'druppellekken'.
In november werd de NVWA door de Belgen getipt over fipronil, in juni meende de NVWA van niks te weten. De Tweede Kamer onderbreekt zijn reces voor een spoeddebat.
Zwijgen, beschuldigen, medeleven, bestrijden; hoe verwerken we ons troebele, gedeelde verleden, vraagt Fumi Hoshino zich af, een Japanner die al vele jaren in Nederland woont.
Dat de stad behalve voor mensen ook voor planten en dieren een dynamisch en divers leefgebied is, blijkt uit deze eerste publicatie.
De wisselkoers was voor centrale bankiers altijd een bijverschijnsel van hun monetaire beleid. Nu lijkt hij een van de doeleinden.
Heineken werkte in Congo samen met rebellen om zo’n 150 medewerkers te ontslaan. Die laatsten eisten een schadevergoeding.