Чита. Крайние
Командировка руководителя медиа-службы СБР в Читу состоялась в конце лета, однако рассказ о биатлоне в Забайкальском крае выходит только теперь – в последний месяц осени. Слишком туго затянуты оказались проблемные узлы перспективного региона. Затянуты настолько, что после поездки в Читу Константина Бойцова, туда летал еще и исполнительный директор Союза Сергей Костин, а президент СБР Александр Кравцов провел несколько рабочих встреч с представителями Забайкалья.
От области (как административно-территориальной единицы России) край никакого юридического отличия, в настоящее время, не имеет. В совсем далекие от нас времена «краем» именовали окраинные территории государства. Государство, как известно, росло и росло. Нередко вчерашний край, по прошествии каких-нибудь 50 лет, оказывался посреди бескрайних просторов Российской Империи (Красноярский, например). В советское время краями стали называть административные образования, возникшие путем слияния двух или нескольких субъектов (Хабаровский или Приморский). После распада СССР статус края практически утратил свою юридическую идентичность и появление новых стало каким-то бессистемным. Если Пермский и Камчатский образовались еще «по советским» традициям (в 2005 и 2007 годах соответственно), то Алтайский край утратил часть своей «советской» территории, но название сохранил.
Из девяти ныне существующих краев Забайкальский – самый молодой. На карте России он появился в 2008 году в результате объединения Читинской области с Агинским Бурятским автономным округом. В терминологии парашютистов, летчиков или артистов цирка это пока «крайний» край в истории нашей страны. Впрочем, у понятия «крайний» есть, как известно, и иные толкования. Одно из них – «обделенный, незаслуженно обиженный». Увы, именно к последнему совсем недавно опасно приблизился забайкальский биатлон.
На особом положении
Не так давно в свод правил проведения соревнований СБР была официально вынесена поправка относительно минусового порога температур, при которых можно разрешать старт. Предельно допустимые остались такими же как прежде (минус 18 для юношей и минус 20 для взрослых), но добавилась ремарка: «Окончательное решение о проведении соревнований принимает жюри с учетом климатических особенностей региона». Климатическая особенность Читы такова, что там дети и в минус 30 вполне буднично выходят на тренировки. Все дело в сухом климате Забайкалья. Это назовем первой (хотя не эксклюзивной) особенностью местного биатлона. Вторая особенность - возможность без особых затруднений проводить тренировки на высоте 1000 и более метров над уровнем моря. Такими возможностями в России обладают немногие. Краснодарский край, конечно, приходит на память, но на «Лауре» снежный сезон слишком короток – оттого большинство сборных до сих пор предпочитают российским стадионам Альпы.
Чем две упомянутые особенности могли быть полезны для спорта в Забайкалье? Тем, что позволяли работать над выносливостью – не последнем в циклических видах спорта качеством. Однако общая постановка спортивного хозяйства и удаленность от ведущих биатлонных центров приводила к тому, что до уровня даже юниорской сборной из читинцев мало кто дорастал. Но дорастали - в составе нынешних сборных команд сейчас работают Александр Дедюхин, Елизавета Каплина… Представляют они Красноярский край и ХМАО-Югру, но переехали они туда уже вполне сформировавшимися спортсменами. Однако, главным знаменем побед читинского биатлона по сей день является Геннадий Ковалев – чемпион мира 1973 года в эстафетной гонке и вице-чемпион в индивидуалке. Годом ранее Ковалев в составе сборной был на Олимпийских играх в Саппоро, но на старт так и не вышел. И все же золото и серебро чемпионата мира в эпоху тотального доминирования сборной СССР на мировой арене, согласитесь, серьезный трофей – тем более для Забайкалья.
Завершив спортивную карьеру Геннадий Иванович от биатлона не отошел. Как был в Чите его живым символом и легендой - так и продолжал оставаться. Условия для биатлона были, конечно, спартанскими, но в Забайкалье народ этим от занятий спортом не отпугнешь.
В начале нулевых финансы и административный ресурс региона (тогда еще – Читинской области) позволили замахнуться на добротный по тогдашний меркам биатлонный стадион. Настолько добротный, что IBU доверил Чите летний чемпионат Азии-2006. Сам Андерс Бессеберг прилетал. Неудивительно, что такое событие подхлестнуло интерес к биатлону как в Чите, так и во всей области. Тем более, что административный ресурс, в лице ее тогдашнего главы Равиля Гениатулина, биатлону всячески благоволил.
Эксплуатация и управление комплекса «Высокогорье» были поручены, конечно, Ковалеву. И Геннадий Иванович практически 10 лет всем этих хозяйством управлял. Краевая СДЮСШОР пережила в это время небывалый приток занимающихся. В приличные для занятий популярным спортом условия родители отпускали своих детей без опаски, несмотря даже на то, что «Высокогорье» лишь формально находится в черте города (преодоление мелких трудностей в Забайкалье – что-то вроде народной игры). Уровень воспитанников рос, мастерство совершенствовалось, краевая команда была на виду, наверх начали пробиваться местные таланты. Но накапливались, увы, и проблемы – притом проблемы системные. В год олимпийского триумфа России, забайкальский биатлон постигла форменная катастрофа…
Пожар длиною в год
Началось все, впрочем, раньше – и не в Чите. Да и не катастрофа вовсе началась. Началось элементарное наведение хозяйственного порядка в системе подготовки спортсменов. От документации и определения форм управления – и по всем пунктам. Началось, как водится, с Москвы и Питера – до Читы докатилось к 13 году, когда на хозяйство в области пришла команда нынешнего губернатора – Константина Ильковского. Необходимость в наведении порядка была острой и новое руководство края Ковалеву на это указывало. 11 декабря 2014 года Геннадий Иванович был освобожден от должности директора СДЮСШОР, а 18 декабря деревянное здание школы (оно же – жилой корпус) сгорело.
Пожар случился среди бела дня, накануне межрегиональных соревнований. Команды вернулись с тренировки и отдыхали после обеда. Пожар, по версии следствия, произошел из-за неправильного использования обогревателями. Зимы в Чите холодные, штатных масляных (дополнительных - к системе отопления) тренерам показалось недостаточно. В суматохе пожара не сразу разобрались, а когда разобрались – выяснилось страшное. Погиб ребенок, задохнувшийся в дыму. Само же здание выгорело полностью. Пепелище начали разбирать совсем недавно, в октябре – до того времени следователи не разрешали, сами разбирались что к чему. Кто виноват и кому отвечать - решит суд, а в ходе следствия вскрылась невеселая картина: здание и имущество не были застрахованы, форма собственности также не была четко определена…
Обвинять одного только Ковалева? Отчего тогда ему год лишь обращали внимание на необходимость наведения порядка в документации и учете, но не присылали, например, аудиторскую проверку (все таки Геннадию Ивановичу уже 70 лет)? Или такой вот вопрос – почему «Высокогорье» сгорело в декабре, а в СБР о том, что опорной базы Забайкалья больше нет узнали только летом? А до лета – лишь о факте возгорания (без масштабов и трагических последствий).
Исторический момент
Картина, сложившаяся на текущий момент, крайне запутана.
Спортшколой, расквартировавшейся ныне на базе «Орбита» (это в 15 минутах ходьбы от пепелища «Высокогорья»), заведует Алексей Пляскин. Хозяйственного опыта Пляскину, конечно, недостает – да только где же других взять? До 2015 года он руководил небольшой спортшколой в райцентре Хилок. Имел успехи. Его дочь, Ксения Пляскина, отобралась на последний чемпионат мира по летнему биатлону и вообще заметно прогрессирует. Его нынешнее хозяйство - база «Орбита» - покинутый военный объект войск связи. Бытовые условия там (насколько ваш автор способен был оценить их в августе) хуже армейских. И дело тут вовсе не в разнице взглядов москвича на все, что за МКАДом. До Читы я добирался через Иркутск и Улан-Удэ – регионы, где биатлон находится ничуть не в лучшем положении, чем забайкальский (разве что спортшколы там не горели). Но сравнения с условиями, в которых тренируются юные спортсмены Иркутска и Бурятии, «Орбита» категорически не выдерживает, хотя работает, и занятия на ней продолжаются. Новый директор и рад бы все разом поправить – да масштаб, знаете ли, не умещается в отведенный для этого бюджет.
Геннадий Ковалев продолжает работать – пусть и на общественных началах. Конфликт, возникший на почве организации биатлонного хозяйства «на пепелище» привел к тому, что из СДЮСШОР ушла ведущий специалист – Лариса Гурова (именно под ее началом подросли Дедюхин и Каплина). Ушла не одна. Вместе с ней около 40 подростков тренируются и работают теперь в непонятном статусе – то выезжая на сборы в Новосибирск или Красноярск, то арендуя винтовки в читинском «Динамо». Ко всей этой деятельности Ковалев формально никакого отношения не имеет, но фактически является ее руководителем (на последнем Совете СБР именно Геннадий Иванович представлял Читу).
В возникшем организационном вакууме инициативу попытался взять на себя «родительский комитет». Подобных примеров я, признаться, прежде не встречал. Родители детей, занимающихся на пожарище биатлоном, создали инициативную группу и не просто подали, но оформили и утвердили все документы на право называться краевой федерацией биатлона и лыжных гонок. Эта инициативная группа сложилась не за один день. Родители юных биатлонистов (среди них немало людей с серьезными, по масштабам края, возможностями и влиянием) и прежде принимали активное участие в жизни спортшколы и сборной края. Помогали с транспортом, с приобретением инвентаря, поиском дополнительных средств на проведение соревнований. Разумеется, пожар они восприняли как личную трагедию и о готовности участвовать в восстановлении хозяйства объявили уже на следующий день. Потом ждали, когда их помощь понадобится. Потом стали ходить и выяснять судьбу биатлона (это ведь судьба их детей), выступать с инициативами.
Лишь поняв, что дело двигается медленно (если двигается вообще), приступили к самоорганизации. Специалистов спорта среди этой инициативной группы нет. Глава «родительского комитета» Татьяна Андреева это совершенно открыто признает. Она говорит о готовности сотрудничать хоть с Ковалевым, хоть с Пляскиным (и уж тем более - с краевым министерством спорта) – лишь бы биатлон встал поскорее на ноги. Неделю назад усилиями родительского комитета был проведен субботник по расчистке пожарища. На расчистке территории они не одни - СДЮШОР под руководством Пляскина заключила соглашение с организацией, которая очищает останки сгоревшей базы. Но сам факт организации субботника говорит о том, что общественность края настроена очень конструктивно.
В настоящий момент в диалог о том, как восстановить базу и «поднять биатлон с колен», вовлечены и министр спорта края Роман Ларионов и губернатор Забайкалья Константин Ильковский. В течении сентября-октября состоялось несколько рабочих встреч краевого начальства с руководством СБР. Не стану загадывать далеко вперед, но губернатор дал поручение своим подчинённым в самое ближайшее время разработать план реконструкции и восстановления «Высокогорья», а также произвести необходимые организационные мероприятия для объединения всех, увы, разрозненных (а местами и соперничающих) инициативных групп в единую региональную федерацию биатлона.
Руководство СБР, в свою очередь, крайне заинтересовано в том, чтобы Чита не только вернулась на прежний уровень, но и росла бы дальше. Чита, Хабаровск и Сахалин – вот российские центры, расположенные ближе всего к месту проведения двух ближайших белых Олимпиад (Пхенчхану и Пекину). Раз это так, исторический шанс и задача Читы – перерождение из края (в значении «окраина») отечественного биатлона в его передовой край.
Вот только времени на раскачку и дискуссии нет совсем – слишком долго «горело». Впрочем, забайкальцам не привыкать. Преодоление трудностей – их национальная игра, как уже говорилось. «Мертвые» региональные федерации российскому биатлону не нужны – подчеркнул на Совете Союза Александр Кравцов.