Правозащитники хотят беззакония
На прошлой неделе Владимир Путин в очередной раз встретился с членами своего Совета по развитию гражданского общества и правам человека, и в очередной раз польза от встречи не обнаруживается. Порекомендую увлекательное описание происходившего от спецкора «Ъ» А. Колесникова — очень атмосферно передано ощущение токующих глухарей, которым главное высказаться самим, а слушать и понимать других вовсе не обязательно.
Фото: ReutersНапример, председатель совета Михаил Федотов начал речь с фразы «Идея сакральности прав человека» (обратите внимание: не человек важен, а его права!) и, долго растекаясь мыслью по древу, закончил странным рассуждением:
«Недавно столичная ГИБДД сообщила, что в 2014 году в России было продано, вы только вдумайтесь, 400 тыс. бейсбольных бит! (Странно, впрочем, что столичная ГИБДД так пристально следит за российским рынком бейсбольных бит.— А. К.) И только один бейсбольный шарик! Ясно, что бейсбольная бита становится товаром массового спроса!».Коммерсант.ру01.10.2015
На основе сказанного, один из главных правозащитников страны сделал довольно странный вывод:
Не зря спецкор отметил, что «господин Путин смотрел на председателя совета, по-моему, с некоторой тревогой».
Фото: ReutersИз реально важных поднимались лишь две темы.
Во-первых, как известно, в этом году запланировано выдать 4,2 млрд рублей государственных грантов участникам правозащитного движения, и правозащитников очень интересовал этот вопрос. Причём не только в виде этой немалой суммы, хотелось и ещё, от регионов, которые почему-то не желают спонсировать «независимые» СМИ. Российский журналист Леонид Никитинский выразил чаяния присутствующих одной фразой:
«Да нам должны платить именно за то, за что нас не любят, — за критику!».
Даже не счёл нужным добавить для приличия «конструктивную»…
Во-вторых, правозащитники привычно упрашивали президента отменить закон об иностранных агентах, применяя весьма избирательную аргументацию:
Вообще-то, в законе указано, что иностранным агентом НКО становится за пользование зарубежным финансированием как таковым, а не только за совмещённое с политической деятельностью. Но разве правозащитникам надо знать законы? Не барское это дело!
Ветеран правозащиты Людмила Алексеева решила по-девичьи обидеться:
Не будем придираться к тому, что в законе определено понятие «иностранный агент», а не «агент иностранного государства» — разве правозащитникам надо знать законы? Не барское это дело!
Интереснее тут «оговорка по Фрейду»: таки да, действующий в интересах иных государств — предатель (а, может, и шпион). И вот давайте попробуем подумать мысль: будут ли государства, которые хотели бы платить НКО, делать это без выгоды для себя? Поручение-то ясно и понятно: засунуть Россию поглубже в либерализм, и оно усердно выполняется.
Вот и истерят:
Оно, конечно, «не пойман — не вор», вот только уже этой цитаты достаточно: виноваты.
Напомню в очередной раз, что такое «гражданское общество», тему хорошо раскрыл С.Г. Кара-Мурза:
«Фундаментальный смысл понятия гражданского общества основан на двух концепциях — антропологической (человек как индивид, атом) и политэкономической (частная собственность). Следовательно, это понятие в его главном смысле неприложимо к незападным культурам, культура которых стоит на иных антропологических и политэкономических представлениях. …в западном политическом языке уже фигурируют понятия типа “транснациональное гражданское общество” и даже “глобальное гражданское общество”, т.е. принадлежность к нему любой ассоциации не ограничено никаким критерием, за исключением одного – чтобы эта ассоциация действовала в русле политики Запада.
Поэтому, например, общество российской Империи начала ХХ века, хорошо структурированное в множество экономических, социокультурных и политических ассоциаций (достаточно сказать, что 85% населения было организовано в общины), не считается гражданским обществом, как и вполне развитое индустриальное общество СССР и даже общество современной России».
«Гражданское общество» — это не «сообщество граждан страны», а либерально-атомарное общество частных собственников, «заточенное» под взаимодействие этих самых «частных собственностей» как первичной самоценности. Права человека рассматриваются именно через эту парадигму — скажем, в «гражданском обществе» можно «не вписаться в рынок» со всеми последствиями, вплоть до голодной смерти на улице.
Впрочем, некоторая польза от этой встречи была: Путин пообещал сформулировать предложения по изменению законодательства в сфере НКО:
Увы, многие наши законы допускают весьма широкие трактовки применимости, и тут надо бы «доработать напильником» много где.
Остальное было пустым сотрясанием воздуха, что наглядно указывает на уровень желающих критиковать. Всё же интересно, кому и на что достанутся государственные гранты. Мне лично известны лишь две правозащитные организации, которые этого достойны: «Русский вердикт» и «Правозащитный центр РОД», но их, явно, в списке не будет, поскольку сейчас в тренде правозащиты такая вот демократичная позиция: