12 канал встретился с омичами, которые ликвидировали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
Больше полутора тысяч омичей занимались ликвидацией катастрофы.
Музей больше похож на кабинет ОБЖ. Кругом противогазы, защитные костюмы, приборы для замера радиации. И только жуткие фотографии на стенах говорят, что все здесь связано со страшной катастрофой. 1986 год, половина второго ночи. Недалеко от Припяти на атомной станции раздаётся сильнейший взрыв. Четвёртый энергоблок полностью разрушен. В небо поднимается огромный столб радиоактивный пыли. В считанные минуты заражёнными станут все ближайшие деревни. По мощности это было как 500 бомб, сброшенных на Херосиму и Нагасаки.
Владимир Кочкин в тот момент служил в армии. До дембеля оставался всего месяц, когда вдруг ночью всю роту подняли по тревоге, привезли на аэродром и уже в небе солдаты поняли, что летят в Чернобыль. Говорит, в первые дни особенно пугала тишина. В городах, где кажется недавно кипела жизнь, всё застыло. Изредка встречались лишь одичавшие животные. Из мёртвой зоны эвакуировать позволили только людей.
Владимир Кочкин в тот момент служил в армии. До дембеля оставался всего месяц, когда вдруг ночью всю роту подняли по тревоге, привезли на аэродром и уже в небе солдаты поняли, что летят в Чернобыль. Говорит, в первые дни особенно пугала тишина. В городах, где кажется недавно кипела жизнь, всё застыло. Изредка встречались лишь одичавшие животные. Из мёртвой зоны эвакуировать позволили только людей.
«Знаете, ситуация была такова, что они были брошены, а прошло всего 5 месяцев, отвыкли от людей, и если видели, то бежали за нами. Коровы, собаки. Собаки сбивались в стаи. Собаки были агрессивны, потому что у них была злоба — люди их бросили, остались одни. Причём собаки были не дворняги, а породистые. Тяжело было смотреть на них», — вспоминает Владимир.
«Когда в судьбе выпадает трагическое обстоятельство, ты видишь это все своими глазами, психологически все переживаешь, в душе лежит долгие годы. Просто передать то тяжёлое состояние, когда видишь брошенные дома. В дом заходишь, еда осталась, никого нет. Город стоит пустой. Только листья летают», — говорит ликвидатор.
Юрий Соловьёв оказался в Чернобыле через год после аварии. Ему пришлось очищать крышу третьего энергоблока. Рабочая смена — 15 секунд. Дольше находиться было нельзя.
'Мы понимали, что радиация, которая бьёт через тебя, ты её ничем не удержишь, даже свинцовым листом, потому что нужно 250 кг перед собой носить, чтобы не пробило. Выскочили, встали, сняли лепестки, чтобы потом узнать друг друга. Щёлкнули и убежали. За этот снимок 0,4 рентгена получили», — поделился Юрий.
В ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС принимали участие полторы тысячи омичей. Многие из них удостоены высоких наград — орденами Красной звезды, мужества, медалями за отвагу. Сегодня в живых остались 700 человек. Все имеют инвалидность и большие проблемы со здоровьем. Но никто не жалеет, что оказался в радиационном пекле. Они с достоинством выполнили свой долг и защитили свои семьи, страну и всю планету.
Фото: pexels.com.