Фелиция–долгожительница

95–летняя бабушка из латгальской глубинки за всю жизнь ни разу не лежала в больнице

Жизнь в деревне непростая, наполненная вечными трудами и заботами. Но когда я смотрю на латгальских долгожителей, нередко задумываюсь: в чем их секрет? Может быть, именно сложности закаляют и не позволяют сложить руки? Фелиции Иосиповне Кравченко, живущей в Лаудерской волости Зилупского края, в декабре исполнится 95 лет. Может быть, уже некоторые эпизоды своей жизни она и подзабыла — так сколько времени прошло! Но выглядит молодцом. За всю жизнь ни разу не лежала в больнице, если не считать роддома, и до сих пор совершает ежедневные прогулки.

Фелиция Иосиповна — потомственная латгалка, латгальский — ее родной язык. Женщина успела пожить при Улманисе, видела войну и работала при советской власти. И она одна из немногих оставшихся старожилов, говорящих на особом говоре, характерном для этих мест. В нем чувствуется влияние белорусского языка, что неудивительно: до 1920 года Люцинский уезд входил в Витебскую губернию. Оставим ее речь как есть…

Детство

— Я родилась в деревне в 1922 году. До 12 лет у хозяина летом скот пасла. Раньше ж хозяины были богатые — по пять–шесть коров держали. Вот они нанимали детей. Мне тяжелая жизня была, потому что у отца мало земли было, только два гектара, так нас и вырастил. Он был рукодельный, все по дереву мог делать и этим зарабатывать. Но жили мы бедно, поэтому надо было в поле ходить, зарабатывать для себе.

Хозяин ко мне хорошо относился. Я плохо не делала, старалась как лучше, и хозяин так само. Вот так и жилось. Коров пасли босиком. О, раньше не знали обуваться, раньше дети босые всегда, как снег долой. Еще в школу ходишь, лед местами. А зимой уже, конечно, обуваться надо было. До школы пять километров надо было ходить. Обувались всяко, кто как мог, кому как выходило. Раньше не было такого удовольствия детям, как сейчас. Кто и в валенцах, кто и простое какое–нибудь обуеть. Всяко ходили.

Родители Фелиции Иосиповны жили недалеко от Лудзы, в семье говорили на латгальском языке:

— В школе тоже учились на латгальским. Немецкий там был, немного так, но на немецким мало учили, и мы мало понимали. В школе Новый год праздновали. Елка всегда была. И елочные игрушки были: шарики и свечки. Сами делали: ученики, учителя. Так вместе и проводили.

Позже правительство стало выдавать жителям свободные земли. Семье Фелиции Иосиповны предложили надел в деревне Солоши. Отец съездил, посмотрел и решил согласиться. Сначала жили у соседей, а потом поселились в построенном своими руками доме, который до сих пор стоит — там сейчас живет племянница Фелиции Иосиповны.

— Большая стала, тогда уже шесть лет дояркой работала, вручную коров доила.

Война

— В войну тяжело было. Мы с мамой остались вдвоем, отец померши уже был, а братья оба воевали: один служил у русских, второй — у немцах. Мы с мамой остались, и пришлось и косить, и пахать, и все делать. Раньше ж конно пахали. Трудная была жисть, конечно.

Младший брат Фелиции Иосиповны с войны не вернулся, пропал без вести, а старший, Антон, попал в плен к немцам, копал для них окопы. Ему удалось бежать к русским, но на фронт он не попал. Он был строителем, и его отправили в Ригу, в Болдераю, порт строить.

— Другой раз и немцы в дом приходили. Ничего плохого не делали. Зайдут, вот, покормите. И русские так само ничего плохого для нас не делали. А боев не помню. Я много чего уже не помню.

Молодость

При тяжелой работе в совхозе и дома, молодежь и в те непростые времена находила силы на веселье:

— Ну как же, молодая была, ходила на танцы. Собиралися у нас там на месте, у Солошах, на мосту. Там мы и танцевали. Далёко я никуда не ходила. Музыканты были у нас, на гармошке играли. И мне нравится эта музыка лучше всех музык — гармошка. Отец у нас мог немного играть на ней, но он умер, а больше в семье никто не играл.

Я очень любила петь. И русские песни, и всякие. Когда собирались, все я первая была. Меня дожидали, когда приду, потому что я хорошо пела. В концертах никаких не участвовала, а как сойду вот к кому, так и спою.

Семья

— После войны мы работали на полеводстве все время. Никуда не были с дому уехавши. Зимой на поле нет работы, так другие дела. Надо с поля корм подвозить на скотники, что заготовлено летом, клевера там, сено — все это. Ездила я на трахтору, на телеге сядем, едем. Работа всегда была.

В деревне жил вдовец Павел Кравченко с двумя дочерями. Его родственники познакомили Фелицию с ним, они полюбили друг друга и поженились:

— Мне уже, наверно, 25 было, как я вышла за него. Так вот и сойшлиси. Жили добро, прожили много лет, двое общих детей у нас было. А как же он помер, в котором году? Не скажу так, этого не помню.

…Дочерям Павла, а также своим сыну и дочери Фелиция Иосиповна была хорошей и заботливой мамой, а когда дети выросли, и они ей во всем помогали. Сейчас бабушка Феля живет у старшей дочери. Видя их теплые отношения, падчерицей называть Валентину не хочется.

Вера

Фелиция Иосиповна была воспитана в вере и с детства ходила в костел. До сих пор у нее хранится мамин толстый молитвенник на латгальском языке. Советское время не помешало донести веру до наших дней и сохранить церковные традиции в семье.

— В Бога верила и в костел ходила. Не запрещали — кто хотел, тот ходил. Праздники отмечали. Конечно, главные — Пасха и Рождество. В костеле я пела. Без меня не начинали, как только пришла, так запевали.

В костеле Фелиция Иосиповна была главной запевалой, и ксендз ее очень ценил. Она ходила на богослужения до тех пор, пока слышала. Последние несколько лет у нее ухудшился слух, стало тяжело ходить, и пришлось отказаться от посещения церкви:

— Чего я там буду сидеть и не слышать, о чем речь.

Но время от времени она берет молитвенники, которых у нее много, и читает. Попросила дочь купить увеличительное стекло, но и оно не очень облегчает задачу разобрать мелкие буквы.

Секрет молодости

Во время нашего разговора Фелиция Иосиповна постоянно что–то крутила в руке. Я не могла не задать вопроса, как ей удается обмануть цифры в паспорте — она правда замечательно выглядит, ей удалось сохранить светлый ум и бодрость духа.

— О, какая у мене игрушка! — рассмеялась бабушка и показала мне деревянный массажер для рук. — Я вот так сижу, делать нечего, и работаю. Как удается сохранять здоровье? Я с молодых лет не пила и не курила. С малых лет свои продукты, свое молочко, все свое было. И так вот здоровье мне было, что я даже в больнице ни разу не лежала.

…Фелиция Иосиповна и сейчас пьет только одну небольшую таблеточку в день — от давления и аритмии сердца. У нее слабые ноги, но это не мешает ей брать ходунки и ежедневно отправляться на небольшие пешие прогулки — от дома до ворот и обратно, и так несколько раз.

А глаза ее светятся добром и какой–то тихой радостью, какая бывает у людей, много видевших и переживших на своем веку, но не сдавшихся и продолжающих ценить каждый прожитый день. И так хочется пожелать этой замечательной женщине отпраздновать и 95–летний, и 100–летний, и 110–летний юбилей. Когда смотришь на таких людей, как она (а их остается все меньше и меньше), понимаешь, что пережить можно все и справиться можно со всем. Главное, сохранить в сердце этот теплый свет.

Марина РАБАЗОВА.