Наш удел? Очерк нравов

Да, с начала 80-х многое изменилось, условия жизни стали другими. Но изменения условий жизни – это причина. Нас же интересует следствие: изменились люди. Появилась другая система ценностей, поменялось отношение к богатству и бедности, упал уровень культуры как в смысле поведения, так и в смысле запросов. Насилие стало явлением едва ли не нормальным и повсеместно распространенным. То, что в начале 80-х нельзя себе было и представить, превращается в обыденность. Только за последние пару месяцев граждане России могли наблюдать, как молодой человек в Москве пытался ограбить банк, националист устроил в Питере шествие голых проституток, в Подмосковье до смерти забили актера, в Волгограде одни подростки изнасиловали многодетную мать, а другие – школьницу на последнем звонке, в Дагестане уничтожены очередные террористы, стрелявшие по правоохранителям, вице-мэр Великого Новгорода распространял детскую порнографию, сын бывшего министра сбил в столице людей на остановке, чадо нефтяного магната заставило поволноваться сотрудников ДПС, а мэр Владивостока арестован по подозрению в злоупотреблении должностными полномочиями и коммерческом подкупе. И когда только люди все успевают…

В человеке заложена склонность к проявлению насилия, под которым следует понимать любой ущерб и любое принуждение. Но инстинктивную агрессивность, то есть предрасположенность к насилию, нормальный человек сочетает с культурной традицией, выступающей в качестве механизма самоограничения. Другими словами, культура и здоровая психика являются препятствием на пути насилия. Допустим, человеку хочется наброситься на ближнего, но усвоенная культурная традиция подсказывает, что этого делать нельзя. Тогда человек, если позволяет психическое здоровье, изо всех сил себя сдерживает. Конечно, это несколько упрощенная схема, которая лишь в нескольких чертах описывает сложнейшую систему. Но в любом случае проявление агрессии свидетельствует либо о слабом механизме самоограничения, представленном культурой, либо о внутренних проблемах, о некой ущербности, с которой человек не в состоянии справиться. Это, кстати, относится и к интернет-насильникам, ощущающим себя бравыми ребятами и не всегда правильно квалифицирующим свои действия. Несогласие всегда можно выразить спокойно и достойно. Тем же, кто оскорбляет сетевых оппонентов, кто анонимно унижает достоинство знакомых и незнакомых людей, следует помнить, что такое поведение свидетельствует о неполноценности, о попытках решить внутренние проблемы или самоутвердиться за счет другого. Тем более что этот другой не всегда имеет возможность ответить. 

Все рассмотренные и упомянутые нами случаи – убийства, сексуальное насилие, унижения, издевательства – настолько часто встречаются сегодня в повседневной жизни, что создается впечатление, будто насилие в нашей стране цветет пышным цветом. Это действительно так, тем более что в обществе, где насилие культивируется, и не может быть ничего другого. При помощи СМИ, литературы, кинематографа сложился совершенно определенный идеал соответствия. Все очень хорошо понимают, что нужно быть крутым – богатым и знаменитым. Правда, каковы приемлемые средства для достижения цели, журналисты, писатели и киношники рассказать позабыли. Зато подробно показали и рассказали, как отнять деньги, как уничтожить конкурентов, как доказать свое превосходство, как заявить о себе на всю страну, а то и на весь мир. Ничего удивительного не будет в том, если вдруг выяснится, что в стране существует многочисленная группа молодых людей, уверенных, что для обретения известности необходимо не учиться и трудиться, а с криком задрать в церкви юбку или устроить для посетителей музея порновстречу. Ведь СМИ с удовольствием об этом расскажут, правозащитники бросятся на защиту, а иностранные артисты выразят свое восхищение. И можно считать, что жизнь удалась. 

Не раз уже говорилось об опасности для молодых людей смакования насилия на экранах. Во-первых, молодежь, по сравнению со старшим поколением, больше времени уделяет кино и телевидению. Во-вторых, юные зрители более впечатлительны и восприимчивы. А в-третьих, им недостает опыта и знаний, чтобы верно оценить увиденное. Поэтому как минимум культурный барьер разрушается довольно быстро. Вседозволенность и безнаказанность начинают восприниматься как нечто нормальное. К тому же не вполне сформировавшийся человек бывает зачастую мучим неуверенностью в себе, а в таком состоянии частенько в голову лезут вопросы вроде «Тварь ли я дрожащая или право имею?». И тогда приходится доказывать себе и окружающим: могу ли я раскроить старухе череп, ограбить банк, уйти от полицейской погони, изнасиловать или забить сверстника… Тем более что примеры поведения уже хорошо усвоены с экрана. К слову сказать, навязывание с экрана и со страниц культа силы и успеха – это тоже насилие, насилие над душами и умами. Так что все закономерно: насилие порождает насилие.

То, что разрушает культурные и психические барьеры, должно встречать отторжение общества. Потому что именно эти барьеры и защищают общество от агрессии. Психическое здоровье и культурная традиция, осуждающая агрессию, должны неуклонно охраняться и цениться, как вакцина от чумы или оспы. Говоря о психическом здоровье, мы имеем в виду не буквальное безумие или буйное сумасшествие. Хотя и этого в нашей стране хватает. Речь идет об обстоятельствах, провоцирующих внутренний конфликт, разрешение которого зачастую и толкает человека на проявление насилия. Так, например, сама по себе бедность не является конфликтной ситуацией и не вызывает внутренний конфликт. Не каждый бедняк пойдет грабить банки и насиловать девушек. Конфликт возникает, когда бедность становится необратимой и страшной, когда воспринимается как ущербность, общепризнанными средствами преодоления которой человек не обладает. В Советском Союзе тоже были бедные семьи, но молодой человек из такой семьи всегда при желании имел возможность переменить положение.

Выше говорилось о том, что по сравнению с советским периодом в нашем обществе изменилась система ценностей. В настоящее время безусловной навязанной и воспринятой ценностью является успех. Если ты богат, а еще лучше – обладаешь положением, известен, знаменит, – значит, ты добился успеха. При этом совершенно неважно, какими способами ты этого успеха достиг. Что касается известности, то в ходу геростратовы методы: главное, чтобы о тебе заговорили. По этой причине на плаву сейчас люди предприимчивые и раскрепощенные. Много, например, говорится о том, что российское искусство пребывает в упадке: снимаются странные фильмы, ставятся весьма своеобразные спектакли, пишутся косноязычные, ни о чем книги. Во многом это связано с тем, что деятельностью, привлекающей к себе внимание и финансы, занимаются не столько талантливые в своей области, сколько оборотистые люди. Неважно, хороша или плоха книга, важно, что она есть, и при наличии известных качеств человек способен добиться и внимания к себе, и финансовой поддержки, найдя покровителя и согласившись выполнять поставленные задачи. 

У кого не получается написать даже плохой книги, тот действует еще проще – устраивает, например, performance, то есть эпатирует публику, объясняя свой эпатаж борьбой за очередную свободу. Ты известен – значит, ты успешен. Конечно, методы, практикующиеся в области искусства, не везде применимы. Но вот что любопытно: исследования социологов показывают, что 41% опрошенных молодых людей хотят сделать карьеру. При этом только 18% связывают карьеру с профессионализмом. А это означает отношение к карьере как к достижению определенного положения в обществе и не более того. Важна опять же внешняя сторона, а не то, как именно достигнут результат.

В России уже довольно давно сложилась конфликтная среда в том смысле, что на человека извне оказывается сильнейшее давление, разрушающее психическое здоровье, вызывающее внутренние конфликты, которые и приводят к асоциальному поведению. Причин, объясняющих эту ситуацию, несколько, среди них есть как вполне объективные, так и сугубо российские, связанные с особенностями отечественной действительности. К объективным причинам можно отнести особенности общественно-экономического толка. Так, например, еще в середине XX в. американский социолог Р. Мертон утверждал, что «придание чрезвычайного значения денежному успеху и культивирование честолюбия у всех приводят, таким образом, к возникновению преувеличенных тревог, враждебности, неврозов и антисоциального поведения». Едва ли это утверждение неприменимо к современной России. В любом обществе, где нет равных возможностей для социального роста, но есть давление, порожденное стремлением к успеху, неизбежно появление людей, для которых цель оправдает средства. Кроме того, общество потребления, в котором существует современный мир, ориентировано на насилие и охотно его «потребляет».

Что касается специфических российских особенностей, это, в первую очередь, травма, которую пережила вся страна в 90-е в связи с распадом СССР. И дело не только в уничтожении страны, осквернении памяти, потере благосостояния. Здесь еще и беспредельная русофобия, постоянные унижения и оскорбления огромного числа людей. А кроме того, в стране до сих пор не сформулирована идея развития, люди не понимают, в какой именно стране они живут. Налицо старательная имитация западного уклада и в то же время осанна «России, которую мы потеряли». При этом все прекрасно понимают, что стать Западом Россия не сможет, как не сможет вернуться в 1913 г. Более того, не всем, но очень многим понятно, что под хрустобулочные разговоры страну подводят не к 1913 г., а прямиком к февралю 1917-го. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но власть изо всех сил продолжает имитировать Запад и стимулирует воздыхания по дореволюционным порядкам. Чего стоят все эти кинопроекты о смазливых поручиках и романтических адмиралах, утопленных, расстрелянных и растерзанных большевиками! Смотришь и думаешь: отчего бы – для баланса – не экранизировать хотя бы воспоминания белых генералов А.И. Деникина или А.А. Брусилова, служившего, кстати, с 1919 г. в Красной армии, или повесть К.Г. Паустовского «Кара-Бугаз», где, среди прочего, рассказывается о том, как белые морили красных.

Существование в неопределенном и раздвоенном состоянии не может не сказываться на психическом здоровье граждан. В стране, помимо материальных проблем, сложился нездоровый психологический климат. Вернее было бы сказать, что этот климат создан искусственно. И не столько, вероятно, по злонамеренности, сколько по неспособности создать что-либо другое. Особенности нашего сегодняшнего бытия вопиют о том, что общество российское не может считаться здоровым – слишком много отягчающих обстоятельств. Более того, если ничего в стране не менять, здоровью взяться будет неоткуда, огромное число граждан обречено на перманентный внутренний конфликт. А это значит, что насилие и агрессия – наш неизменный удел в обозримом будущем.