«Жизнь без сна» (по прозе В.С. Высоцкого) в воронежском центре «Антреприза» (РЕЦЕНЗИЯ)
30 января в Доме актёра им. Л. Кравцовой состоялось значимое событие, которое было названо его авторами «читка-концерт». Режиссёр и актёр Александр Сидоренко, заслуженные артисты Воронежской области Юрий Смышников и Андрей Мирошников, объединённые любовью и интересом к творчеству Высоцкого, создали эскиз спектакля по повести Высоцкого «Жизнь без сна (Дельфины и психи)», написанной в 1968 году.
Впервые данную прозу Высоцкого я прочитала в 1997 году и была поражена глубиной художественных образов, мощью социально-политического смысла и гуманистического пафоса, широкой образованностью самого автора. «Жизнь без сна», на мой взгляд, стоит в ряду «странных» повестей 60-х годов XX века (легендарных «Затоваренной бочкотары» В. Аксёнова и «Москва – Петушки» В. Ерофеева), отражает абсурд «счастливой и свободной» жизни, и, как всякое постмодернистское произведение, имеет обширный культурный фон (интертекст).
Действительно, автор вписывает свою повесть в мировые мифологию (говорится о богах Олимпа, Далиле, Самсоне, Деве Марии, Св. Писании), литературу (цитируются В. Шекспир, П. Кальдерон, А. Грибоедов, Н. Гоголь, А. Пушкин, В. Маяковский, Б. Окуджава и др.), музыку (идёт речь о дирижёрах, балетах, а также о шлягерах советской эпохи), кинематограф (фигурируют Ив Монтан, Брижит Бардо, фильм Пьетро Джерми «Развод по-итальянски»), историю (упоминаются Нерон, Цезарь, Муссолини, фашистский Освенцим), науку (герои рассуждают об учении Ч. Дарвина, А. Эйнштейна, нейробиолога Дж. Лилли).
Итак, всенародно известный исполнитель своих песен – Высоцкий – написал повесть, вмещающую две сюжетные линии: «дельфины», над которыми в океанариуме производят негуманные опыты, и «психи» – люди, находящиеся в лечебнице, приравниваемой к тюрьме вследствие «политического диагноза» данного заболевания в СССР. Высоцкий, как видно, дополняет список безумцев мировой литературы, сопоставив своё произведение с шекспировским «Гамлетом», с «Записками сумасшедшего» Н. В. Гоголя, с пушкинским стихотворением «Не дай мне бог сойти с ума», с булгаковским романом «Мастер и Маргарита» и пр. В итоге мы имеем возможность вновь задуматься о милосердии (и об его остром дефиците), а также о том, что жизнь без нравственного напряжения – это либо отсутствие разума, либо сон (по мысли Л.Н. Толстого).
Были ли попытки поставить в театре очень сценичную прозу Высоцкого? Да, я знакома с версией Дмитрия Маклякова, а также посмотрела в Орле, в исполнении самодеятельной труппы, фрагменты из данного произведения. Сказали ли воронежские режиссёр и актёры новое слово? Уверена, что это, безусловно, произошло.
Наибольшая нагрузка пала на артиста Юрия Смышникова, которому пришлось и исполнить песни Высоцкого, и вести ролевую линию сюжета. Пел актёр хорошо, по-Высоцки драматично, искренне, даже отчасти внешне перевоплощаясь в легендарного исполнителя. Об этом не давало забыть некоторое портретное сходство – помнится, актриса Алла Демидова говорила о «двух органах», о напряжённых артериях на шее певца, всегда работавшего на полную мощь. Согласимся, что петь Высоцкого необычайно сложно, немногие решаются на подобный шаг, и существует мало удачных музыкальных и вокальных решений. Юрий Смышников и подражает Высоцкому (вернее, играет его!), и вносит своё понимание образов и интонаций; если текст песен прозвучит без сбоев, то будет достойный пример осмысления Высоцкого. Гитарный аккомпанемент дополнял пианист Дмитрий Беляев. Иногда это звучало очень органично, но порой уводило в «ресторанную» эстетику, упрощало сложную музыкальную картину спектакля. Однако, учитывая то, что перед нами эскиз спектакля, создающегося на глазах у зрителей, предлагаю простить некоторые незначительные просчёты.
На левом фланге сцены состоялся интересный дуэт – замечательная игра Александра Сидоренко и Андрея Мирошникова. Первый (в чёрных плаще и шляпе –в стиле нуар) очень остроумно изображал дельфина (чему помогли ласты!), философа и мстителя, отвергающего насилие над животными, негуманные эксперименты. Второй (на контрасте – в белой одежде) сыграл профессора- лингвиста, который, подобно чеховскому доктору Рагину, оказался на месте несчастных пациентов палаты, где держат душевнобольных. Названные актёры замечательно читали стихи Высоцкого, пели его песни, представили свою интерпретацию текста повести.
Было понятно, что создатели спектакля тонко чувствуют связь прозы и поэзии выдающегося художника, поэтому спетые «Сказал себе я – брось писать…», «Баллада о детстве», «Татуировка», «Не хватайтесь за чужие талии…» обогащали мизансцены. В последней упомянутой песне, как известно, речь идёт о погибшем на Гаваях от рук дикарей капитане Куке («Но почему аборигены съели Кука…?»). Видимо, отчасти по ассоциации с этим происшествием, общим центром действа стал светящийся глобус (хорошая деталь, введённая художником по свету Анастасией Поповой) – напоминание о том, что планета наша маленькая, но зла и страданий вмещает много. Но, по моему мнению, песня «Если друг оказался вдруг…» не совсем вписывалась в художественную логику спектакля (хотя и связывалась с питекантропами, «ушедшими в горы»), а также явно не хватало примиряющей, оптимистической, блестящей «Проложите, проложите…», однако надо помнить, что хозяин спектакля – режиссёр, и решает всё он.
Учитывая трагический пафос творчества Высоцкого, художник Александра Макиева одела актёров в библейские (духовные) «белые одежды» (и в грубые носки, напоминающие сермяжные лапти), а белоснежные, скромные (почти нищенские) декорации отправляли нас к небесному топосу. Правильное решение!
Задаю себе вопрос – что же, кроме благодарности Высоцкому за его способность выразить общенациональные проблемы в ярких образах, за то, что он помогал нам жить и выжить, подвигло актёров на создание данного спектакля? Думаю, что удивительное умение этого художника обращаться со словом: «А Далила блудила с Самсоном. Одна старожила доложила, что Самсона уложила. Далила его подсторожила, взвалила металломеч, поносила, поголосила и убила Дездемону»; «Доктор, отпустите меня с богом! Что я вам сделал такого хорошего, что вам жаль со мной расставаться? Я и петь-то не умею, без слуха я, и исколот я весь иглами и сомнениями!».
Только произносить реплики, на мой взгляд, стоит чуть медленнее – не успеваем сопереживать.
В телевизионном интервью Александр Сидоренко обещал вновь показать этот спектакль (уже в законченном виде) в апреле этого года. Ждём с нетерпением!
Галина Шпилевая