В Доме русского зарубежья открылась выставка «Русский исход»
В экспозиции представлено более ста экспонатов - дневники, которые солдаты вели во время отступлений, боевое знамя, погоны, награды, служебные донесения.
«Русский исход. Трагедия и величие». Фотодокументальная выставка в Доме русского зарубежья посвящена первой волне эмиграции после революции и гражданской войны. Все материалы для экспозиции передали потомки эмигрантов из разных стран.
Около трёх миллионов граждан Российской империи сто лет назад оказались в изгнании. Многие всю жизнь прожили с серыми паспортами апатридов — людей без гражданства. Выставка «Русский исход» — это не только об эвакуации Врангеля из Крыма. Это про исход всероссийский — на северо-западе, где сражались добровольцы под руководством генерала Юденича, на севере и Дальнем Востоке.
«Представлены уникальнейшие документы, которые говорят как о трагедии, так и величии русских изгнанников. Величие в том, что они сохранили Россию, они унесли ее с собой», — рассказал директор Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына Виктор Москвин.
Убегая, мало кто думает, как сохранить этот момент истории. Фотографии исхода единичны. Вот последний взгляд на Ялту, а это — вход в Босфор. Автор снимков больше никогда не увидел Россию. Казак Алферов взял с собой самое ценное: нательную иконку, документы, сберегательную книжку. С надеждой — а вдруг вернемся? Его потомки вернули обратно только вещи. В этом году, из Сербии.
«Уральские казаки уходили, например, вдоль Каспия — вот их маршрут. И ушли в Персию. И в конце концов они оказались первыми русскими эмигрантами в Австралии», — отметил заместитель директора Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына Игорь Домнин.
Полковое знамя 81-го пехотного Апшеронского полка прошло Первую мировую, гражданскую, было в Галлиполи вместе с армией Врангеля, потом оказалось в Белграде, в Россию его передали кадеты из США. Ленты, флюгеры, фрагменты обмундирования передают в музей потомки изгнанников. Некоторые из них вернулись в Россию. В 95-ом переехала из Бельгии Елизавета Апраксина. Один ее дед — Петр Апраксин — состоял в правительстве Врангеля. Другой — Николай Котляревский был его личным секретарем барона.
«Я прекрасно понимала, что еду не в ту страну, из которой мои бабушки и дедушки уехали, понимаете. Это было уже очень давно. Я уже была воспитана книгами Солженицына. У нас Солженицына в школе читали в 70-ых. И когда я приезжаю сюда 20 лет спустя, я уже приезжаю в страну Солженицына. У нас не было никакой ностальгии по поводу прошлого», — призналась потомок русских эмигрантов Елизавета Апраксина.
Она говорит: время Гражданской войны в воспоминаниях родственников было самым тяжелым. Об исходе старались не рассказывать, так же, как о тех, кто не успел или не захотел уезжать и были расстреляны. Рассказывали о другом — как создавали общины, строили храмы, открывали русские школы, где учили русскую историю, язык и закон Божий. И почти всегда надеялись на возвращение домой.
Юлия Струкова
Новости культуры