Музей в России больше, чем музей
Даже на фоне массового помешательства на искусстве последние события выглядят ярко — обыск в частном музее «Собрание» Давида Якобашвили и чисто гудиниевская история с исчезновением семи шедевров коллекции Алексея Ананьева из его музея Институт русского реалистического искусства (ИРРИ) в Замоскворечье. Накануне исчезновения музей-институт (официально это «частное учреждение культуры»), расположившийся на бывшей ситценабивной фабрике на Павелецкой, закрыт на неопределенное время, публика потеряла доступ к 6500 произведениям русской и советской живописи ХХ века, которые входили в коллекцию, — среди них полотна Аркадия Пластова и Юрия Пименова, Гелия Коржева и Петра Оссовского, Дмитрия Жилинского и Таира Салахова.
На трех этажах показывали едва ли десятую часть фондов, это нормальная музейная практика, а ИРРИ работает по международным стандартам. Одновременно с закрытием постоянной экспозиции прекратилась работа и над временными выставками, а они в ИРРИ отменные, многие показывали не только в Москве, но и за границей. Основатель музея, банкир Алексей Ананьев, много времени уделял собранию, как считает галерист Ильдар Галеев, это была «явно не блажь миллионера, но профессионально исполненная идея по созданию полноценного музея, с полноценным пространством, организацией выставок, публикацией научных каталогов».
Но после обращения принадлежавшего раньше Ананьеву Промсвязьбанка в суд по поводу убытков в размере 283 млрд рублей, возникших якобы по вине прежнего руководства, и требования наложить арест на имущество братьев Ананьевых под санкции попали лучшие полотна ИРРИ. Среди них — два полотна Георгия Нисского, эскиз Александра Дейнеки «Спортсменка, завязывающая ленту» к картине «Купальщица» из Третьяковки, сервильный «Портрет Климента Ворошилова в кабинете» Исаака Бродского, «Три художника» Виктора Попкова. В свое время Ананьев заплатил за них почти 5 млн долларов. Теперь эти картины якобы исчезли из здания ИРРИ, банк заявляет, что их вроде бы передали кипрскому фонду, которому в 2017-м, за два месяца до санации банка, Ананьев отписал все 6500 картин, с фондом связано имя его жены: коллекция Ананьева объявлена теперь коллекцией не-Ананьева.
В итоге музей закрыт, его хорошо сделанный сайт не работает, и лишь на сайте проекта artsandculture.google.com можно найти высококачественные сканы примерно 70 картин из собрания ИРРИ.
А в частном музее «Собрание», открывшемся в прошлом году на Солянке, прошел обыск. Искали, правда, не в самом музее, а в офисе по соседству, и не искусство, но что-нибудь связанное с портовым элеватором в Ейске. Вокруг него у основателя музея, вице-президента РСПП Давида Якобашвили давний спор с бывшим компаньоном. Музей и офис в одном здании, так что залы закрыли, экспонаты тоже внимательно осмотрели.
Среди 20 000 экспонатов музея выставлена треть: живопись и графика, и скульптура и старинные аудиозаписи, но главное — разного рода curiuosite, музыкальные инструменты-автоматы, музыкальные шкатулки, целестины и органетты, оркестрионы, шарманки, механические пианино, цилиндрические фонографы, серинеты и фисгармонии, часы и автоматоны. Многое можно увидеть на отлично сделанном сайте, билеты на экскурсии бесплатные, надо лишь записаться. Неудивительно, что пресса прореагировала на закрытие музея даже на день, боялись худшего. Есть чего.
Традиция неуважения к коллекционерам и частным музеям торжествует в России уже целый век. В 1920-е только в Москве были насильственно ликвидированы три выдающихся музея — Щукина, Морозова и Остроухова, имена самих собирателей предпочитали не упоминать многие годы. Спором ИРРИ и банка, как и вопросами к г-ну Ананьеву, пусть занимаются юристы, в конце концов вряд ли уже перевелись те полковники с набитыми миллиардами квартирами, что пополняют теперь бюджет, они могут спасти и отдельно взятую финансовую институцию. Но что музей закрыл свои двери (хочется верить, временно), прекратил выдавать вещи на выставки партнеров и вынужден досрочно размонтировать выставку «Пора разобраться!», посвященную художественному критику и историку искусств Александру Каменскому, не улучшает атмосферу нашей арт-жизни.
Роль частных коллекционеров важна как никогда, без них, как и без спонсоров, даже музей национального значения не может сделать сегодня качественную выставку.
Чем чаще новостной фон связан с визитами неожиданных посетителей, «искусствоведов в штатском», как называли их в советские времена, тем очевиднее решение многих собирателей — не показывать свои коллекции публике, не заниматься распространением арт-идей, а то и прятать свои сокровища за границей. Вряд ли это было целью, но получается — как всегда.
Специально для «Новой»