Внучка Сергея Конёнкова преподаёт искусствознание и изучает историю семьи
В конце прошлого года в сквере на улице Конёнкова в Бибиреве установили объёмные композиции по мотивам произведений выдающегося скульптора. О том, как жил народный художник СССР, рассказала его внучка кандидат культурологии Алла Конёнкова. Она возглавляет кафедру общего и славянского искусствознания Института славянской культуры, который расположен на Хибинском проезде.
Перекрёсток Пришвина и Конёнкова
В 1974 году отмечалось 100-летие со дня рождения скульптора, одной из улиц Бибирева и дали имя Конёнкова. Улица, пересекающая её с юга, получила имя Пришвина, его юбилей был годом раньше. Кстати, Сергей Конёнков и писатель Михаил Пришвин были не просто ровесниками, но единомышленниками.
— Писатель зашёл к нему в мастерскую на Пресне 4 сентября 1920 года, — рассказывает Алла Кирилловна, — а вечером записал в дневнике: «Очень он мне полюбился… это настоящий художник, с религиозной философией».
Ещё их роднила подмосковная деревня Дунино, недалеко от Звенигорода. Конёнков гостил там в 1904-1905 годах у Дмитрия Кончаловского, младшего брата своего товарища по Академии художеств Петра Кончаловского. А Пришвин купил там полуразрушенный дом и начал его восстанавливать. В 1948 году дедушка приехал в Дунино. Скульптор и писатель не виделись без малого 40 лет, а встретились как родные. Через шесть лет Пришвина не стало, и Конёнков сделал ему памятник «Птица Сирин». Он стоит на могиле писателя на Введенском кладбище.
Вход со двора
Алла Кирилловна провела рядом с дедушкой всё детство.
— Вход в его квартиру был со стороны Тверского бульвара, где сейчас музей-мастерская Конёнкова, а мы с родителями жили с другой стороны, вход со двора. Дверь открывалась прямо в студию, поэтому я дедушку всегда слышала и видела, как он работает своим молоточком. В течение дня то и дело я выскакивала в студию погулять среди скульптур, — вспоминает собеседница.
В 300 метрах на противоположной стороне Тверской осенью 1905 года произошла его встреча с Татьяной Коняевой — музой и первой женой.
— Вместе с Петром Кончаловским дед получил заказ на оформление кофейни в булочной Филиппова: надо было сделать два рельефа на античные темы и мраморные фигуры Вакха и вакханки. С Вакхом всё было хорошо, а вакханка не удавалась. Тогда Сергей Тимофеевич попросил своего учителя, преподавателя Московского училища ваяния, живописи и зодчества Сергея Волнухина, прислать натурщиц, – рассказывает Алла Коненкова.
Пришли несколько девушек. Конёнков выбрал Татьяну.
— Бабушка была выдающимся мастером позирования, — говорит Алла Конёнкова. — Могла воплощать любые образы. Сравните, к примеру, скульптуры Конёнкова «Нике», «Лада», «Коленопреклонённая». Они совершенно разные, а позировала везде бабушка.
Кроме того, Татьяна была связана с Московским Советом депутатов и РСДРП. У дедушки в мастерской на Арбате собиралась революционно настроенная молодёжь. В октябре 1905 года, когда началась Всероссийская политическая стачка, они создали боевую дружину. Во время Декабрьского восстания дружина Конёнкова забаррикадировала Арбат, участвовала в боях, патрулировала окрестные улицы. Таня была связной. Весной следующего года они поженились.
Игра в четыре руки
Сергей Тимофеевич часто приходил слушать, как Алла с братом играют на фортепиано. Особенно нравилось «Славься» в четыре руки. А ещё любил, когда дети играли Баха. Да и сам Конёнков был очень музыкален, играл на гармонике, дудочке, лире. При этом ни живописи, ни рисунку детей не учили.
— Зачем? Если растёшь рядом с творцом и человеком такого масштаба, никакой специальной подготовки не нужно, — говорит внучка скульптора.
Алла Кирилловна умеет и любит рисовать, но стать художником никогда не собиралась. После школы пошла на отделение искусствоведения МГУ.
— Дедушка мой выбор одобрил. Когда я поступала, он уже болел: то самое воспаление лёгких, которое стало для него роковым…